Иногда я чувствую себя счастливой. Это просто, если не думать о будущем, о прошлом и о нелюбви. Это просто, если не строить планов. Отпустить свои детские и взрослые мечты.

Хочется стать лучше. Лучше для себя. Не красивее/стройнее/умнее/интереснее/культурнее и все остальное, чем дочь маминой подруги, его бывшая, коллега или бог знает кто еще. Не доказывать никому, что ты достойна внимания, любви, уважения. И вообще, не делать ничего ради кого-то и его одобрения. Быть для себя и получать только свое собственное одобрение. Хорошо себя чувствовать. Делать что-то новое. Узнавать людей. Быть свободнее и легче. Прекратить оценивать и критиковать.

Все, что в тебе есть, рано или поздно умрет. И сам ты умрешь. И память о тебе умрет. И любовь к тебе. И, наверное, все мы стремимся к тому, чтобы умереть телесно раньше, чем все чувства к нам обращенные. И чем все наши собственные чувства, обращенные к другим. 

So tired

Бес смыслен ность.

..и к тому же, ты постоянно чего-то ждешь , как подарков под ёлкой. Но подарков больше не будет, а может и ёлки не будет. А если и будут, то это уже не по-настоящему. У нас уже все не по-настоящему. И мы уже все немного пластиковые ёлочные игрушки.

Я постоянно жду, что меня услышат, хотя может казаться, что я ничего не говорю. Я вообще с трудом говорю. Я оставляю своё себе.
Может быть потому, что я смотрю на жизнь, как на новый год в далеком детстве, и верю, что желание нельзя произносить вслух, что оно дойдет до адресата прямиком из моей головы. Может быть я дура. 

***
Апатия. Состояние, в котором не стоит принимать решений. Состояние, в котором хочется ничего. В котором хочется ото всюду уйти и от всего избавиться. Состояние, в котором постоянно на грани слез. Делаешься обмякшей. Безэмоциональной. Холодной. И пустой.
Люди становятся невкусными. Произносимое становится многозначительным, острым, больным.
Делаешь вдох. Решаешь ничего не решать. Делаешь выдох.

Так наступает понедельник.

***
А потом наступают поезда и дороги. Проводники и чай, верхняя полка и детский крик. Потом наступает другая усталость, та, которая не от внутренних метаний в разные стороны и неспособности что-то за себя решить. Усталость, которой ты рад.

***
В некоторых людей влезаешь, вростаешь, влюбляешься до самой глубины. А потом раскрываешь такие вещи, выпадают из старых шкафов старые помятые рубашки, которые и не относятся к тебе, и не должны тебя никак трогать, но трогают. А потом оказывается, что этих рубашек столько, что ты и не сосчитаешь. И что ты уже запачкался в этом всем и не отмоешься, и глаза не закроешь, и не сможешь забыть или сделать вид. И никакие уговоры не помогают, и никакие доводы. И все это как какая-то смола, липкая жижа, густая и темная.
И никуда не убежишь от этого прошлого, от этих шкафов и рубашек.

Потому что ты должен или полностью принять, или полностью отвергнуть. И я безоговорочно принимаю, потому что не могу по-другому.

***
Это делает тебя сильнее. Если ты не уверен в человеке - тебя сложнее поранить. Тебя сложнее удивить. Ты готов ко всему. Потому что, когда умирает вера, наверное, именно тогда умирают твои ожидания.

Я готова ко всему. К новым рубашкам и к старым диванам. Ко всему, что я, со всей своей наивностью, могу назвать предательством. И дело не в том, что мне больше не больно, а в том, что любой удар легче, если ты к нему готов.

***
А еще есть опыт. Я вдруг поняла, что никто ничего не понимает. И никто ни о ком не думает. Никто не думает, что иногда лучше, если не соврать, то хотя бы умолчать. Потому что слова ранят. Потому что есть такая идиотская честность, неуместная, колючая.

***
Я не хочу быть сильнее всех. Я хочу десерт.

Давай перейдем на мы

________

Стань мне Девидом Линчем, Девой Марией

Играй со мной в прятки и в поддавки

Корми меня сладким, пои - сухим

________

Наверное, отношения с любым человеком определяются степенью доверия в трудных ситуациях. Легко делиться хорошим, а как насчет плохого? Иногда чужому человеку расскажешь больше и честнее, чем родному. Перед чужим человеком не стыдно. С чужим человеком не страшно. Чужому человеку все равно. 

Nothing's gonna hurt you

  

Все потому, что жить нужно так, как будто ты не можешь иначе. Любить, ненавидеть, покупать новое платье, гулять в дождь, пить шампанское, плакать и смеяться; делать выбор, заглядывая в самую свою глубину и отвечая на вопрос "буду ли я жалеть, если поступлю по-другому?"

Все потому, что мы перестали быть честными (или вообще никогда не были), уходить с неинтересного фильма и от "не тех". Потому, что в наших шкафах целая куча людей, которые давно не подходят по размеру, цвету, фасону, из которых мы выросли или до которых еще не доросли. Которых не любим мы, или еще хуже, - которые не любят нас. Потому что человек, который тебя не любит, это как неудачный фильм любимого режиссера.

Все потому, что мы зависимы от всего, что у нас есть и от всего, чего мы хотим. И со всем этим "нажитым" все сложнее прощаться. А потом ты трезвеешь на мгновение и выносишь огромные пакеты всего, что тебя уже давно не радует, за порог. И дышишь легко, и чувствуешь себя легко. И обещаешь себе, что это станет твоей религией и твоим законом, и стремишься  действительно так жить. Или просто - стремишься жить, потому что не можешь иначе. 

Не так важно увидеть падающуюю звезду, как важно поверить в нее.

Вот идешь, бывает, по улице, пьешь шампанское из горла, говоришь ни о чем, смеешься, и обволакивает тебя такое чувство свободы и удовольствия, чувство простое и спокойное, что из него не хочется выбираться. Или гуляешь под дождем, в мокром платье, волосы в разные стороны, туш размазалась, молнии простреливают узор, гремит так, что уши закладывает, сигнализации припаркованных машин вопят, но ты счастлив.
И, наверное, это любовь. Потому что больше всего удовольствия приносит именно любовь. И, наверное, именно поэтому нужно любить как можно больше и честнее. Потому что любовь только тогда настоящая, когда ты не требуешь ни ответа, ни платы, ни даже благодарности.

Точка невозврата.

Порог, переступив который, ты уже не сможешь вернуться. Одно слово или короткая фраза, которые выталкивают тебя из комнаты и наглухо закрывают двери, а комнату стирают с лица земли. И ты оказываешься в незнакомом месте в одной рубашке и босиком.
И наступают приступы гнева, на вкус как пропавшее магазинное молоко. Неконтролируемо, ненаправленно и неразрешимо. Ни выплюнуть, ни проглотить эту горечь.

Непрочность.

В один момент становится понятно, как будто прошел дождь и тучи растворились, осталось только чистое небо и мокрый асфальт. После дождя всегда восхитительно пахнет, кстати. 

И вот ты смотришь в эту ясность и видишь огромную дыру, дыру, в которой вся боль находит себе уютное местечко с хорошим обзором и цветными подушками. Видишь человека без будущего, но с упаковкой сахарозаменителя, который делает утренний кофе мерзким на вкус, которого сколько не возьми - все не то. Но сахар, как известно, у нас в дефиците, как губная помада в постреволюционной России.

И оказывается, что ты и есть та самая таблетка, которая не спасает ни утренний, ни вечерний кофе, ровно как его не спасают остальные 149 из коробочки, потому что кофе нужно пить с молоком и сахаром, не пытаясь себя обманывать. 

Still

Утро целует тебя в макушку, гладит по волосам и обволакивает волшебным умиротворением.
.. и вдруг тебя пробирает такой нежностью и трепетом, таким теплым и совершенным чувством, что все становится незначительным. Ты делаешься наполненным, мягким и покладистым, как глина в руках создателя. И ты, как никогда, понимаешь, что такое счастье, и оно становится больше, чем ты, и чем все, что ты когда либо видел и знал. И в этот миг ты освобождаешься. Мысли укладываются в тебе, как укладывается дитя в материнских руках. И больше нет нужды задавать себе и всему миру вопросы, потому как, все становится понятным и простым.

"And you'll never know how it makes me blue"

Я по жизни наблюдатель. Я убеждена, что нужно быть внимательным: смотреть и слушать. Люди честнее, когда говорят о другом. Когда то, что тебе интересно, выпадает из них случайно, как мелочь выпадает из кармана брюк и со звоном катится по полу под диван.
После некоторых "мелочей" остаешься совершенно пустым и потерянным, как будто это тебя выронили из кармана и забыли под диваном.